Михаель Гюнтер — Если он не узнает себя

«Si se non noverit» – Liebesentwurfe und Lebensentwurfe in der spaten Adoleszenz, Gunter, M

Перевод с немецкого Борисовой В.Б., психоаналитик, психолог, психотерапевт.

Михаель Гюнтер, «Если он не узнает себя» — любовные отношения и отношения в обществе в позднем подростковом периоде. (Фрагмент статьи)

«Если он не узнает себя» (Овид, Метаморфозы, книга III , стих 348). Это условие долгой и богатой жизни предрек пророк Терезий Нарциссу, сыну бога Кефиса и нимфы Лириопы. Мы знаем, что этого не случилось. Попробуем понять, почему?
Отношение подростка к любви, интимности и партнерству складывается в процессе мучительного столкновения со своим собственным телом и его изменениями в пубертате, принятия измененного тела и своей внешности. Успешная интеграция сексуальных пубертатных изменений в целостный образ себя является решающим условием построения удовлетворяющих интимных отношений.
Нарцисс предстает в мифе – я ссылаюсь на версию Овида в его «Метаморфозах» (Третья книга, стих 339-510) – шестнадцатилетним юношей. Он еще мальчик, но уже молодой мужчина, красотой которого восхищаются многие юноши и девушки. Но никто из них не может встрепенуть Нарцисса.
Эхо увидела его охотящимся на оленя. Чтобы понять суть происходящего, нужно познакомиться и с ее историей. Эхо была обречена Юноной повторять лишь окончания фраз без возможности что-либо сказать самой. Таким образом, тема Эхо – быть отзвуком, не способным развить свою собственную идентичность. Итак, она влюбляется в Нарцисса и украдкой следует за ним. Ее существо не позволяет ей начать разговор первой, поэтому она должна дождаться возможности ответить. В конечном итоге состоялся следующий диалог: Нарцисс крикнул (стих 386): “ bus coeamus ”– “давай сойдемся”, на что она ответила: “ coeamus ”- “сойдемся”. Это слово является повелительной формой латинского глагола “ coire ”, форма причастия которого звучит как “ coitus ”. Однако Нарцисс бросается прочь от ее объятий с криком: «лучше я умру, но не буду принадлежать тебе». Эхо настолько потрясена отказом, что, тело ее, жалко задрожав, немея, превращается в камень. Один только голос остается жить в лесах.
Итак, не имея идентичности, Эхо не может создать любовных отношений, а без любовных отношений, ей нечем подтвердить свою идентичность. Не чувствуя себя как личность, она не может достичь чувственного подтверждения своего существования и через сексуально-телесные отношения с другими. Поэтому она растворяется в пространстве, тяготимая своей телесностью.
16-летнему Нарциссу живется не лучше. Насколько нам известно, он полюбил и потерял себя в своем зеркальном отражении. Овид пишет: «Он любит бестелесную надежду, принимая за живое существо мираж». (Стих 417) Овид образно описывает идеализированную, ничем не нарушаемую чистоту источника, в котором Нарцисс увидел свое отражение: ни одна птица, ни один дикий зверь, ни один упавший сук не мог его замутить. Роща вокруг него не давала проникнуть солнечным лучам, чтобы согреть землю. Эти строки дают метафоричное описание нарциссической холодности и очень конкретно указывают на стоящие за ней защиты против каких-либо желаний.
Действие развивается дальше и изображается психологически точно: «То, к чему ты стремишься, есть Ничто, то, что любишь, потеряешь, как только отвернешься. То, что ты видишь, лишь тень, зеркальное отражение». Пользуясь нашим техническим языком, можно сказать, что Нарцисс не достиг константности объекта и теряет его, как только отвернется. «Он не имеет собственной сущности» (стих 435) Объекту не может быть позволено собственного существования.
Поступки Нарцисса – зеркальное отражение действий Эхо. В то время, как она сама не имеет собственной сущности, а представляет собой только эхо, Нарцисс не признает за объектами возможности иметь свою сущность. В то время, как Эхо теряет себя, Нарцисс теряет объекты и, в конечном счете, самого себя. Разница состоит в средствах, с помощью которых это происходит – у нее – в словах, у него – в образах.
В конечном итоге у Нарцисса появляется желание расстаться со своим собственным телом. Он умирает от разочарования, тело его исчезает, и на его месте вырастает цветок.
Таким образом, Нарцисс не выдержал столкновения со своим собственным телом, которое, как писал Гегель в «Феноменологии духа», является одновременно первичным существованием и присущим от рождения выражением индивидуума (Гегель, 1807/1986, с. 233), репрезентируя вместе с тем собственное и чужое, внешнее и внутреннее. Трагедия Нарцисса и Эхо демонстрирует тот факт, что невозможность либидинозного инвестирования объекта в пубертате тесно связана с нарушениями в формировании собственной идентичности и отсутствием либидинозного инвестирования собственного тела, стабильность обладания которым не достигнута. Вместо этого от тела остается только призрак, который обманывает Нарцисса и в конечном итоге трагическим образом исчезает вместе с ним.
Пугающее воздействие пубертата, связанное с изменениями тела и сексуальным развитием выразительно изображено Эдвардом Мюнхом.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…